Не может быть во­ен­ной авиа­ции, если истребитель-​​пе­ре­хват­чик на­зы­ва­ет­ся "винищувач-​​пе­ре­хо­плю­вач"

Это тезис од­но­го ка­мра­да. А я рас­ска­жу, по­че­му так.

Дело в том, что мыш­ле­ние осу­ществ­ля­ет­ся язы­ком. При от­сут­ствии языка ни­ка­ко­го мыш­ле­ния быть не может, оста­нут­ся толь­ко пер­во­сиг­наль­ные ре­флек­сы. При бед­но­сти языка и мыш­ле­ние будет убо­гим. Вы ведь не мо­же­те раз­мыш­лять о гео­мет­рии, если не зна­е­те ни од­но­го гео­мет­ри­че­ско­го тер­ми­на.

Со­вре­мен­ный укра­и­нец в на­сто­я­щее время ли­ша­ет­ся языка. По­нят­но, что нас своем ублю­доч­ном сельском-​польском на­ре­чии они раз­го­ва­ри­ва­ют толь­ко на ка­ме­ру - мос­ка­лям назло. Между собой они об­ща­ют­ся на рус­ском. Но. Вдалб­ли­ва­ние мовы на всех офи­ци­аль­ных уров­нях не про­хо­дит даром.

Я за­ме­тил, что та­мош­ние жи­те­ли, когда го­во­рят по-​русски (имен­но по-​русски, а не на сур­жи­ке), то неко­то­рые слова они встав­ля­ют из мовы. На­при­мер: "А потом я по­лу­чил... по­свид­чен­ня". Имен­но с па­у­зой, обо­зна­чен­ной точ­ка­ми. В этот мо­мент он вспо­ми­на­ет рус­ское слово, но вспом­нить не может, так как в это место уже вбито дру­гое. Вот это ублю­доч­ное слово он и встав­ля­ет в свою рус­скую речь.

За­меть­те. Это может быть мо­ло­дой че­ло­век или ста­рый. Это может быть че­ло­век с выс­шим об­ра­зо­ва­ни­ем. Но он УЖЕ не вла­де­ет рус­ским язы­ком в пол­ной мере. Мыс­лить он про­дол­жа­ет на рус­ском. Но уже не вла­дея им. Что там с мыш­ле­ни­ем тогда? - С мыш­ле­ни­ем про­ис­хо­дит вот что. Про­сто об­ва­ли­ва­ют­ся неко­то­рые мас­си­вы, об­ла­сти зна­ний, де­я­тель­но­сти, о ко­то­рых мыс­лить более невоз­мож­но, так как че­ло­век не знает нуж­ных слов. Об этом укра­и­нец ду­мать про­сто не может. Как не может па­пуас по­раз­мыс­лить о ядер­ной энер­ге­ти­ке. 

В остав­ших­ся, в ба­зо­вых об­ла­стях мыш­ле­ние еще воз­мож­но, но оно при­об­ре­та­ет упро­щен­ный ха­рак­тер. И вот по какой при­чине.

Дело в том, что укра­ин­ский язык яв­ля­ет­ся для укра­ин­цев ино­стран­ным. Да, в от­дель­ных рай­о­нах го­во­рят на сур­жи­ке, но это всего лишь сель­ский диа­лект рус­ско­го, не са­мо­сто­я­тель­ный язык. А укра­ин­ский в его со­вре­мен­ном виде укра­ин­цу нужно вы­учить. А потом на нем го­во­рить. Толь­ко тогда на нем можно будет ду­мать. Но укра­ин­цам это не нужно. Они го­во­рят как бы на укра­ин­ском по необ­хо­ди­мо­сти. Но как они это де­ла­ют? Это тоже при­ме­ча­тель­но.

Об­ра­ти­те вни­ма­ние. Они ста­ра­ют­ся ис­поль­зо­вать все эти ис­кус­ствен­ные слова в ин­фи­ни­ти­ве. Могу на своем при­ме­ре по­яс­нить. В школе учил немец­кий, но ни­ко­гда им поль­зо­вал­ся. Вслед­ствие чего по­зна­ния в нем весь­ма по­сред­ствен­ные. Слов-​то помню много. Но вот па­де­жи, вре­ме­на, скло­не­ния - это всё прак­ти­че­ски вы­вет­ри­лось. Des Pferd, dem Pferden... - тем­ный лес. По­это­му при необ­хо­ди­мо­сти я буду го­во­рить по-​немецки без всех этих па­де­жей, в стиле "моя хо­дить школа вчера".

Вот укра­ин­цы так и го­во­рят по-​украински. Им про­сто слож­но по­ста­вить непри­выч­ное слово в нуж­ный падеж. Не, я по­ни­маю, что соб­ствен­ных па­де­жей в их недо­язы­ке нет, вся грам­ма­ти­че­ская си­сте­ма там из рус­ско­го. Но слово "ви­ни­шу­вач" само по себе крайне неле­пое и непро­из­но­си­мое, а вот ска­зать "ви­ну­шу­ва­ча­ми" - это втройне на­си­лие на моз­гом. По­это­му они ста­ра­ют­ся в ин­фи­ни­ти­вах. Как любой че­ло­век, слабо вла­де­ю­щий ино­стран­ным язы­ком, язы­ком ок­ку­пан­тов.

Я, кста­ти, все­гда за­ме­чаю, когда я ис­поль­зую (про­из­но­шу вслух или пе­ча­таю) какое-​то слово впер­вые. Недав­ний при­мер: впер­вые на­пе­ча­тал слово "дис­по­зи­тив­ный". То есть, я знал зна­че­ние, мно­го­крат­но его слы­шал и читал, но сам упо­тре­бил впер­вые.

Так вот, если бы я та­ко­го слова ни­ко­гда не слы­шал, то и ни­ка­ким об­ра­зом не смог его при­ме­нить. Как можно ска­зать слово, ко­то­ро­го не зна­ешь?

От­ку­да укра­и­нец се­го­дня узна­ет укра­ин­ские слова? Он ведь их еще вчера не знал. "Колы, булы и за­вж­ды" - такие знал. А "пе­ре­хо­плю­вач" не знал. Толь­ко из ком­му­ни­ка­ций. Из того, что он слы­шит и чи­та­ет. Если ему это слово по­вто­рить раз пять­сот, он за­пом­нит его, при­вык­нет к нему и смо­жет на­чать упо­треб­лять.

Но кто-​то дол­жен на­чать это де­лать. И это ско­рее всего будет какая-​то го­во­ря­щая го­ло­ва из те­ле­ви­зо­ра. Но эта го­во­ря­щая го­ло­ва сама укра­ин­ским не вла­де­ет, не ду­ма­ет на нем. Этот че­ло­век вы­учил мову в каком-​то ми­ни­маль­ном объ­е­ме и на­чи­на­ет ве­щать. При любом вы­хо­де за 300 слов, необ­хо­ди­мых для бы­то­во­го об­ще­ния, ему нужно под­смот­реть в сло­варь: "Гы... пе­ре­хо­плю­вач )))" А в сло­варь смот­реть лень, учить этот мусор лень. По­это­му проще не ис­поль­зо­вать слож­ных слов. И не оши­бешь­ся, и боль­шин­ство ауди­то­рии может тоже не знать та­ко­го слова.

То есть, вве­де­ние в ак­тив­ный сло­варь всех этих вы­мыш­лен­ных "укра­ин­ских" слов крайне за­труд­не­но и прак­ти­че­ски не про­ис­хо­дит. Таким об­ра­зом, они этого языка и не знают, об­хо­дясь бы­то­вым сур­жи­ком с неболь­шим рядом "по­свид­чен­ний".

Ка­за­лось бы, какая в том беда, ведь можно про­дол­жать о се­рьез­ных делах го­во­рить на рус­ском? Те же "болт, гайка, шпиль­ка, транс­фор­ма­тор" оста­лись рус­ски­ми, их пока еще не под­верг­ли ви­ви­сек­ции. - Неа. У них ком­му­ни­ка­ции в офи­ци­аль­ном плане пе­ре­шли на пи­джин с при­ми­тив­ным на­бо­ром слов. В таком на­бо­ре не ис­поль­зу­ют­ся слова, ко­то­рым при­ду­ма­ны укра­ин­ские ана­ло­ги, так как их ис­поль­зо­вать слож­но, про­тив­но и лень, а рус­ские слова - нель­зя. А упро­ще­ние языка ком­му­ни­ка­ций (даже части ком­му­ни­ка­ций) упро­ща­ет мыш­ле­ние всех участ­ву­ю­щих в ком­му­ни­ка­ци­ях. И это ка­са­ет­ся и мыш­ле­ния на рус­ском языке. Чем мень­ше слож­ных слов ты слы­шишь, тем мень­ше шан­сов, что они ока­жут­ся в твоем ак­тив­ном сло­ва­ре, что ты смо­жешь о таких по­ня­ти­ях ду­мать.

И как в таких усло­ви­ях можно от­ре­мон­ти­ро­вать ис­тре­би­тель? По­нят­но, что это воз­мож­но толь­ко с ком­му­ни­ка­ци­я­ми на рус­ском. По­то­му что в ис­тре­би­те­ле, может, пара про­цен­тов ча­стей толь­ко имеют укра­ин­ские на­зва­ния. Но и по-​русски ре­мон­ти­ро­вать ис­тре­би­тель будет слож­но. Ров­но­му мыш­ле­нию будут ме­шать вот эти встав­лен­ные в го­ло­вы за­но­зы укра­ин­ско­го. Вот ты сни­ма­ешь топ­лив­ный насос, а мимо едет па­ли­во­за­прав­ник с над­пи­сью "во­г­не­не­без­печ­но" (гыгы, двой­ное от­ри­ца­ние из-за от­сут­ствия слова "опас­но", укра­ин­ский из таких ублюд­ских урод­цев и со­сто­ит в ос­нов­ном). И ты на­чи­на­ешь ду­мать, как потом в на­клад­ной пи­сать, па­лив­ный насос или па­лив­ный насис?

Если их не тро­гать еще лет двадцать-​тридцать, то они таки пе­рей­дут на свою мову. Но в ней будет три­ста слов. И мыш­ле­ние у них будет такое, что от хлева и от ого­ро­да с таким лучше не от­хо­дить. Ну, они и не ста­нут. Какая там авиа­ция...