Брукингский институт: "40 процентов избирателей поддерживают разделение США"

Статья на Brookings.edu (сайт Брукингского института).

"Насколько серьезно мы должны относиться к разговорам об разделении штатов США?"

"Тревожным признаком нашего ухудшающегося гражданского настроения является шокирующая широта поддержки отделения от Соединенных Штатах. Во время широко распространенной поляризации, когда люди спорят о якобы украденных выборах, мандатах на вакцины, ношении масок и реальности изменения климата, сентябрь 2020 года
Опрос Университета Хофстра показал, что “почти 40 процентов вероятных избирателей поддержат разделении штатов, если их кандидат проиграет”. За этим последовал опрос YouGov и Bright Line Watch, проведенный в июне прошлого года, показал, что 37% американцев поддержали “готовность к разделению”, когда их спросили: “Вы бы поддержали или выступили против отделения [вашего штата] от Соединенных Штатов, чтобы присоединиться к новому союзу с [список штатов в новом союзе]?” Поддержка этого была самой высокой на Юге и среди республиканцев.

Но либералы тоже заинтересованы.
Опрос Университета Вирджинии в июле 2021 года показал, что 41% сторонников Байдена (а также 52% избирателей Трампа), по крайней мере, отчасти согласились с идеей “что пришло время разделить страну, отдав предпочтение синим/красным штатам, выходящим из союза”.

В этом опросе, две совершенно разные группы были открыты для такого действия: те, кто жил в консервативных южных штатах, кто хотел избежать либерального диктата со стороны национального правительства, и люди на Западном побережье и северо-востоке, которые выступали за принятие законодательства, одобренного либеральными избирателями.

Если бы немыслимый сценарий разделения каким-то образом осуществился, то вопрос о том, осталась бы Америка с двумя или или более штатами, остается открытым. Поскольку политическая поляризация по всей стране происходит неравномерно, можно представить ситуацию, аналогичную Европейской, где возникнет ряд отдельных образований, в том числе контингент Южных штатов, Северо-востока, центральной части страны, Западного побережья и сельских районов Орегона и Вашингтона, присоединяющихся к соседним штатам.

Результатом может стать пестрое одеяло из разных стран, проводящих совершенно разную политику по целому ряду вопросов. Кто бы ни составлял большинство в конкретных областях, он определит правила вакцинации и маскировки COVID-19, примет контроль над оружием или выступит против него, разрешит или запретит аборты, повысит или снизит налоги и расширит или уменьшит роль правительства в политике здравоохранения. И если Верховный суд отменит дело Роу против Уэйда в следующем году — как ожидают многие эксперты—юристы - и закон об абортах будет возвращен в штаты, мы увидим яркую иллюстрацию того, как разные штаты решают эту спорную область политики.

В такой ситуации трудно представить, как будет выглядеть внешняя или торговая политика. Будет ли установлен пограничный контроль между Калифорнией и Невадой? Кто будет контролировать ядерное оружие, хранящееся на разных базах по всей стране? Будут ли взиматься пошлины на импорт голубики штата Мэн или апельсинов Флориды, отправленных за пределы их регионов? Будут ли у каждой организации свои собственные договоры и международные соглашения? Должен ли больной раком получать визу для лечения в одной из лучших больниц Массачусетса? Как будут регулироваться права на воду между Калифорнией и соседними штатами?
 

А как насчет огромного американского военного истеблишмента? Есть много баз по всей стране по всем штатам ,8,8 миллиона акров, которыми управляют военные, но большое количество объектов сосредоточено на Юге, в штатах Равнин и в районах Скалистых гор. Если Америка расколется и каждое государство будет контролировать базы в пределах своей юрисдикции, то на Юге окажется наибольшее количество войск и наибольшее количество военных баз. Это имело бы огромные последствия для внешней политики в Северной Америке и во всем мире. На Северо-востоке относительно мало военных баз, и поэтому они окажутся в значительно невыгодном конкурентном положении по сравнению с Югом.

В такой ситуации с кем будут вести переговоры иностранные союзники и противники? Захотят ли они сосредоточиться на Юге, зная о его мощном военном потенциале, или на Северо-восточном и Восточном побережье, где расположены штаб-квартиры крупных финансовых учреждений? Стимулы могут быть противоречивыми в зависимости от того, какие военные или финансовые интересы являются более важными.

Признавая преимущества военной силы в раздробленной геополитической среде, некоторые лидеры переходят к созданию собственных подразделений. В качестве иллюстрации губернатор Флориды Дж. Рон ДеСантис предложил создать “Государственную гвардию Флориды”, которую он, а не Пентагон или Национальная гвардия Флориды, будет контролировать. Его заявленная цель состоит в том, чтобы обладать “гибкостью и способностью, необходимыми для реагирования на события в нашем штате наиболее эффективным из возможных способов”. Он запросил 3,5 миллиона долларов на создание этого подразделения, в состав которого войдут 200 гражданских сотрудников.
 

Конечно, многие нерешенные вопросы и сложные проблемы, упомянутые выше, указывают на то, что отделение остается маловероятным сценарием. (Мы также утверждаем в предыдущей статье FixGov, что, хотя существуют тревожные факторы, существуют существующие геополитические силы, которые поддерживают единство страны и ограничивают вероятность широкомасштабного конфликта.) И все же простое упоминание об отделении в публичном дискурсе раскрывает опасности, с которыми сейчас сталкивается американская демократия. Глубоко укоренившаяся поляризация, которая подпитывает общественное недоверие к “другой стороне”, открывает людям далеко идущие возможности, которые в противном случае могли бы и не рассматриваться; идеи, которые когда-то считались невозможными, теперь могут подпадать под сферу возможного.

Разговоры о радикальных решениях свидетельствуют о глубоком недовольстве существующим положением вещей и готовности рассмотреть “нестандартные” действия. Экстремальные действия становятся все более распространенными и довольно рискованными способами. В эпоху глобальных перемен мы не должны игнорировать такого рода радикальные идеи. Вместо того, чтобы быть вне основного потока, такая дискуссия может сигнализировать о будущем, которое сильно отличается от недавнего прошлого."